Автор: Shashel
Категория: The Avengers
Рейтинг: от R до NC17
Персонажи и пейринги: Наташа Романова/Клинт Бартон/Локи
Жанр: romance,drama,angst,action
Размер:миди
Аннотация: фанфик писался по заявке феста, но автора понесло...
Предупреждения: возможное OOC.
От автора: автор знает, что его минус - множество метафор. Очень старалась избавиться от этого)
Статус: в работе
Музыка:(не вставляется, просьба помочь нубу)
«It's raining again»
Сегодня шел дождь... Капли медленно стекали по стеклу, словно пытаясь ухватиться хоть за какую-то зацепку. Но сил не хватало, и они падали, с тихими криками разбиваясь о твердь земли. Пахло холодом и слившимися в лужи осколками дождя. За неделю постоянных ливней этим запахом пропитались даже стены домов. Уличная сырость цеплялась за волосы, оставляя за собой не проходящий запах мокрого асфальта.
Огненный цвет волос почему-то никак не способствовал их скорейшей просушке, лишь иронично подчеркивал обвисшие и спутавшиеся пряди. Наташа монотонно вытирала пряди полотенцем, механически повторяя одни и те же движения, как раскачивающийся по инерции маятник. В голове молчали все голоса ее внутреннего «я». Думать, строить причинно-следственные связи у нее не было ни сил, ни желания.
Она просто следила, как по стеклу катятся в черное небытье капли. Это медитативное занятие не особо-то и помогало ей расслабиться. Говорят, что человек бесконечно может смотреть на огонь и воду. Эту воду она уже не могла видеть. На город словно кто-то наслал проклятие, и он вместе со всем миром медленно тонул в дождях, пока где-то предприимчивый Ной уже подкрашивал борта своего крейсера. Хотелось почувствовать хотя бы чуточку тепла, такого необходимого дуновения огненного жара среди потрескавшихся после боев стен.
В ванной хлопнула дверь, послышались шлепки мокрых ног по голому полу.
«Еще больше сырость разводит», - с раздражением подумалось Романовой. Ее стала на редкость бесить привычка Бартона вываливаться из душа босиком в полотенечной повязке на бедрах, совершенно не вытираясь при этом. - «Похоже, он и не подозревает об истинном назначении полотенец. Когда-нибудь я подсуну ему взамен половую тряпку».
Ей на плечи легли влажные ладони. «Дошлепал таки», - констатировал внутренний голос Наташи.
- Что ты застыла, как памятник сама себе, Таш? - бодрый голос за спиной как-то странно на нее действовал, выводя из шаткого равновесия еще больше.
- А надо было застыть как памятник тебе?
- С первого раза вряд ли получится - придется прорепетировать мою стать и грациозность, - она так и видела его осклабившееся в тон голосу лицо.
Внутренний голос снова высказал свое мнение: «Понесло по старой колее».
- Знаешь, вытерся бы ты хоть раз нормально. Стать мокрого воробья мне изображать желания нет, - едко заметила она через плечо, разворачиваясь и уходя подальше на кухню.
- Эй, в чем дело? Ты сама мне раньше говорила, что нельзя пересушивать кожу и волосы - они от этого портятся!
- Плохая попытка, тебе это говорил Старк на пенной вечеринке, - последовал сухой ответ из соседней комнаты.
Не желая продолжать неизвестно с чего взявшийся конфликт, Клинт так и остался ждать возвращения Наташи в гостиной, и не подумав, впрочем, использовать полотенце по назначению.
Наташа пыталась согреться. Если не поступает достаточно тепла извне, рассуждала она, то его можно заменить приемом вовнутрь. Пальцы приятно обожгли бортики кружки. На подушечках отпечатывались контуры выпуклых японских иероглифов, украшавших керамический бок.
Она смотрела на свое маленькое отражение в черной жидкости, сливавшейся с угольными краями кружки. Линии кофейной глади странным образом вырисовывали почему-то не ее лицо. Словно живший сам по себе, разум явно с издевкой припоминал совершенно другие черты. Тряхнув головой, чтобы выбить оттуда к чертовой бабушке навязчивые мысли, она решила вернуться в гостиную, чувствуя за собой некоторую вину перед Бартоном.
Он сидел, как точная копия ее самой сорок минут назад - на краю кровати, при зажженной на столе лампе следил за стекающими каплями по стеклу. Девушка только успела открыть рот, намереваясь произнести стандартную формулу примирения, как ее оборвал тихий голос стрелка:
-Меня достал этот дождь. А тебя, Нат?
-Да. Надеюсь, в небе хоть когда-нибудь закончится вода, - в тон ему ответила Наташа, уже собираясь перейти к примирительной части, как ее вновь прервал Клинт.
- А насколько я тебя достал? - он смотрел все так же в окно, опершись теперь отведенными за спину руками в матрац.
- Не на много, - легкой усмешкой в голосе сглаживая фразу ответила она, присаживаясь рядом,- это всего лишь пресловутая русская хандра.
- Надо же, - в голосе Бартона появились саркастичные интонации, - и сколько же времени еще ваше благородие изволит выливать на меня свои хандрозные массы?
- Хватит уже на каждом шагу откалывать плоские шуточки! - не выдержала Наташа, вновь пускаясь в скандал.
- А что прикажешь делать? Утираться и спасибо говорить? Уж лучше делать это с сарказмом, - не отставал от нее Клинт.
- Черт тебя дери, опять понеслось, - резко отвернувшись она прошипела в полумрак.
- Тогда пора остановить по нормальному! В чем дело, Нат? - Клинт наконец-то развернулся к девушке, сверля взглядом рыжий затылок.
- Ни в чем... - неоправданная злость стала куда-то уходить, оставляя перед прямым вопросом только спутанные мысли.
- Меня просто достало это все. Эта сырость, холод, вечные дожди. Я постоянно мерзну. А тут еще и ты, вечно выпендривающийся и невытертый, - озвучивала поток мыслей Романова. - Я хочу наконец-то согреться, сбежать от этого всего подальше.
- Тогда в чем я виноват? - глухо и с укором прозвучал вопрос за спиной.
Наташа решила развернуться к собеседнику, неприятно чувствуя затылком, как Клинт внимательно смотрит на нее. Теперь она ощущала себя еще более неуютно под его колким взглядом, понимая что уж он-то не был ни в чем виноват.
- Прости, меня, - она протянула руку к щеке стрелка, неуверенно проводя по ней, - просто прости.
Бартон отвел взгляд от зеленых глаз, снова заглядывая в черноту окна.
Сегодня шел дождь... Капли медленно стекали по стеклу, словно пытаясь ухватиться хоть за какую-то зацепку. Но сил не хватало, и они падали, с тихими криками разбиваясь о твердь земли. Пахло холодом и слившимися в лужи осколками дождя. За неделю постоянных ливней этим запахом пропитались даже стены домов. Уличная сырость цеплялась за волосы, оставляя за собой не проходящий запах мокрого асфальта.
Огненный цвет волос почему-то никак не способствовал их скорейшей просушке, лишь иронично подчеркивал обвисшие и спутавшиеся пряди. Наташа монотонно вытирала пряди полотенцем, механически повторяя одни и те же движения, как раскачивающийся по инерции маятник. В голове молчали все голоса ее внутреннего «я». Думать, строить причинно-следственные связи у нее не было ни сил, ни желания.
Она просто следила, как по стеклу катятся в черное небытье капли. Это медитативное занятие не особо-то и помогало ей расслабиться. Говорят, что человек бесконечно может смотреть на огонь и воду. Эту воду она уже не могла видеть. На город словно кто-то наслал проклятие, и он вместе со всем миром медленно тонул в дождях, пока где-то предприимчивый Ной уже подкрашивал борта своего крейсера. Хотелось почувствовать хотя бы чуточку тепла, такого необходимого дуновения огненного жара среди потрескавшихся после боев стен.
В ванной хлопнула дверь, послышались шлепки мокрых ног по голому полу.
«Еще больше сырость разводит», - с раздражением подумалось Романовой. Ее стала на редкость бесить привычка Бартона вываливаться из душа босиком в полотенечной повязке на бедрах, совершенно не вытираясь при этом. - «Похоже, он и не подозревает об истинном назначении полотенец. Когда-нибудь я подсуну ему взамен половую тряпку».
Ей на плечи легли влажные ладони. «Дошлепал таки», - констатировал внутренний голос Наташи.
- Что ты застыла, как памятник сама себе, Таш? - бодрый голос за спиной как-то странно на нее действовал, выводя из шаткого равновесия еще больше.
- А надо было застыть как памятник тебе?
- С первого раза вряд ли получится - придется прорепетировать мою стать и грациозность, - она так и видела его осклабившееся в тон голосу лицо.
Внутренний голос снова высказал свое мнение: «Понесло по старой колее».
- Знаешь, вытерся бы ты хоть раз нормально. Стать мокрого воробья мне изображать желания нет, - едко заметила она через плечо, разворачиваясь и уходя подальше на кухню.
- Эй, в чем дело? Ты сама мне раньше говорила, что нельзя пересушивать кожу и волосы - они от этого портятся!
- Плохая попытка, тебе это говорил Старк на пенной вечеринке, - последовал сухой ответ из соседней комнаты.
Не желая продолжать неизвестно с чего взявшийся конфликт, Клинт так и остался ждать возвращения Наташи в гостиной, и не подумав, впрочем, использовать полотенце по назначению.
Наташа пыталась согреться. Если не поступает достаточно тепла извне, рассуждала она, то его можно заменить приемом вовнутрь. Пальцы приятно обожгли бортики кружки. На подушечках отпечатывались контуры выпуклых японских иероглифов, украшавших керамический бок.
Она смотрела на свое маленькое отражение в черной жидкости, сливавшейся с угольными краями кружки. Линии кофейной глади странным образом вырисовывали почему-то не ее лицо. Словно живший сам по себе, разум явно с издевкой припоминал совершенно другие черты. Тряхнув головой, чтобы выбить оттуда к чертовой бабушке навязчивые мысли, она решила вернуться в гостиную, чувствуя за собой некоторую вину перед Бартоном.
Он сидел, как точная копия ее самой сорок минут назад - на краю кровати, при зажженной на столе лампе следил за стекающими каплями по стеклу. Девушка только успела открыть рот, намереваясь произнести стандартную формулу примирения, как ее оборвал тихий голос стрелка:
-Меня достал этот дождь. А тебя, Нат?
-Да. Надеюсь, в небе хоть когда-нибудь закончится вода, - в тон ему ответила Наташа, уже собираясь перейти к примирительной части, как ее вновь прервал Клинт.
- А насколько я тебя достал? - он смотрел все так же в окно, опершись теперь отведенными за спину руками в матрац.
- Не на много, - легкой усмешкой в голосе сглаживая фразу ответила она, присаживаясь рядом,- это всего лишь пресловутая русская хандра.
- Надо же, - в голосе Бартона появились саркастичные интонации, - и сколько же времени еще ваше благородие изволит выливать на меня свои хандрозные массы?
- Хватит уже на каждом шагу откалывать плоские шуточки! - не выдержала Наташа, вновь пускаясь в скандал.
- А что прикажешь делать? Утираться и спасибо говорить? Уж лучше делать это с сарказмом, - не отставал от нее Клинт.
- Черт тебя дери, опять понеслось, - резко отвернувшись она прошипела в полумрак.
- Тогда пора остановить по нормальному! В чем дело, Нат? - Клинт наконец-то развернулся к девушке, сверля взглядом рыжий затылок.
- Ни в чем... - неоправданная злость стала куда-то уходить, оставляя перед прямым вопросом только спутанные мысли.
- Меня просто достало это все. Эта сырость, холод, вечные дожди. Я постоянно мерзну. А тут еще и ты, вечно выпендривающийся и невытертый, - озвучивала поток мыслей Романова. - Я хочу наконец-то согреться, сбежать от этого всего подальше.
- Тогда в чем я виноват? - глухо и с укором прозвучал вопрос за спиной.
Наташа решила развернуться к собеседнику, неприятно чувствуя затылком, как Клинт внимательно смотрит на нее. Теперь она ощущала себя еще более неуютно под его колким взглядом, понимая что уж он-то не был ни в чем виноват.
- Прости, меня, - она протянула руку к щеке стрелка, неуверенно проводя по ней, - просто прости.
Бартон отвел взгляд от зеленых глаз, снова заглядывая в черноту окна.
- Уже поздно, - нейтральная фраза немного разрядила обстановку. Поняв непрозрачный намек, девушка встала с кровати, позволяя Клинту откинуть одеяло и лечь в кровать.
«Так и улегся в этом полотенце» - уже без эмоций прозвучал внутренний голос Наташи. Мужчина устроился на боку, недвусмысленно отвернувшись в противоположную сторону. «Мда, очень примирительно» - рассуждал голос в голове. Следующие девятьсот секунд она провела в гробовом молчании, уставившись в невидимый в темноте потолок. Отсчитав время, загаданное самой себе, она повернула голову к Клинту, не желая завершать этот день в агрессивной обстановке.
Дыхание сбило, словно тычком в грудь, когда ей померещились рассыпавшиеся по плечам мужчины черные волосы. «Резкий выдох, зажмурить глаза, - чуть ли не вслух подумала девушка,- спокойно, спокойно, теперь открываем». Клинт лежал на боку, демонстрируя ей коротко стриженый русый затылок. «Я просто сама не заметила, как задремала» - рассуждения помогали ей успокоиться. Констатировав про себя, что с нее уже хватит не сегодня, она прикрыла глаза, желая как можно скорее проснуться в следующем дне.